Capiat qui сареrе potest.
Да, я вновь издеваюсь над "Отблесками Этерны".
Ричард/Катарина, АлваДик прописью. Содержание полно истинно Окделовских рифм и метафор. Все мы знаем "талант" Дика в стихосложении.
Найден на полу комнаты ухахатывающимся Рокэ.
Ричард — Катарине.1.
Я был вами спасен. Что удивляться?
Вы святы. Вы единственный мой свет.
Я заперт в душном доме. Просто нет
Того, кому могу я доверяться.
Мой враг как будто подобрал щенка:
Покормит, и подлечит, и забудет…
Он думает, что мы совсем не люди…
А Люди Чести не в чести. Пока.
Вы столь хрупки, прелестны и бледны,
Вы сделали немало для страны,
Чужая женщина и королева. Мать.
Жаль, что уже забыть я не смогу
Ваш нежный взгляд, изгибы ваших губ…
Жестокости любви не занимать.
2.
Жестокости любви не занимать.
Вы отданы за короля, но, право,
Вам в душу синеокая отрава
Пролезла. И давай ее терзать.
Не требую ответа — не допрос.
Вы, как и я, ужасно несвободны,
Мой эр бывает нежен с кем угодно,
Но не выносит пепельных волос.
Я видел ваши злые поцелуи.
Наверно, он вас любит. Я ревную.
Но он вас продолжает презирать.
Печальна участь Талигойской Розы.
Я не желаю видеть ваши слезы.
Мой эр, я не хочу вас понимать.
3.
Мой эр, я не хочу вас понимать,
Выслушивать насмешливые речи…
Разлив вино, и зажигая свечи,
Хочу забиться в угол, застонать.
О, королева, гиацинт прекрасный,
Не пошлость розы в узком корсаже.
Я помогаю, чем могу — уже.
И верю — проживаю не напрасно.
Мой эр — совсем законченный злодей,
Ношу вино, терплю его гостей.
Лишь ради вас решил во тьме остаться.
Вы столь голубоглазы и стройны…
Я знал, что вы другому отданы,
И вовсе не желал бы в вас влюбляться.
4.
И вовсе не желал бы в вас влюбляться,
И вовсе не хотел порочить вас.
Но поражен сияньем ваших глаз,
Могу лишь только пасть к ногам и сдаться.
О, не молчи, родная…Говори,
В монастыре редки чужие уши,
Пусть слабость тела закаляет душу,
Ведь ты душой прекрасна, Катари.
А во дворце опять на «Вы». На «Вы»…
Признаюсь, я боюсь чужой молвы,
Вы слишком много сплетникам отдали.
Так сбережем любовь и вашу честь.
…У монсеньора нет их. Впрочем, есть
Любовь — лишь для войны, вина и стали.
5.
Любовь — лишь для войны, вина и стали.
Для остальных — презренье, дерзкий смех.
Мне жаль вас, королева, больше всех.
Ведь вы любить — и то уже устали.
Я защищу вас — честью, жизнью, кровью.
Решение мое не изменить.
На вашей шее затянулась нить
С насмешливо-холодной алой ройей.
Вы любите врага моей семьи.
Я вас не обвиняю, Катари,
Моя любовь запретней во сто крат.
Вы любите всего лишь подлеца,
Лишившего моих сестер отца.
Взгляд смерти синий — кто же виноват.
6.
Взгляд смерти синий — кто же виноват,
Что эр всего лишь выполнял присягу,
Отец же встал под Талигойским стягом…
События не повернуть назад.
Но я свою не понимаю роль
В очередных затеях и интригах.
Я герцог Талигойи — не Талига.
И ваш король совсем не мой король.
О, как же в жизни вам не повезло.
Ведь лгать и притворяться тяжело,
Но знайте, Люди Чести говорят:
«У вас душа Октавии Святой»,
И не один поставлю золотой,
Что вы ее наследуете взгляд.
7.
Что вы ее наследуете взгляд
Я понял, лишь увидев вас едва.
Я не могу произнести слова,
Неловкостью, смятением объят.
Едва касаясь пепельных волос
Поддерживаю хрупкий локоток.
Но не сойдутся запад и восток,
И я до вас, пожалуй, не дорос.
Вы так добры ко мне — но что мне в том.
Вы видите меня моим отцом,
Но разве я совсем как он? Едва ли.
Вы то ли мне подруга, то ль сестра.
Собой очаровали пол двора
И мимоходом жизнь мою вобрали.
8.
И мимоходом жизнь мою вобрали
Ваш голос, ваше сердце, ваша честь.
Как я могу иную предпочесть,
Или причиной вашей быть печали?
Осанка горделива, голос строг,
Вы так мудры, и очень легковерны.
Я никогда не стану суеверным,
Но в эту ночь не выйду за порог.
Я вижу на закате миражи,
Мне шепчут камни, я — неправ? Скажи!
Что я могу, к несчастью, учинить?
Мой эр, пустите, я хочу уйти!
Прекрасная снаружи, на пути…
Зачем же издеваться и манить?
9.
Зачем же издеваться и манить?
Я с вами бы пошел в огонь и в воду.
Я ради вас отдал свою свободу,
И вас хочу свободой одарить!
Но ночь уходит, в голове дурман.
Да, я дурак, наивнейший влюбленный,
Вы…Нет, Она ушла, и разозленной.
Мне дали выпить…Я похоже пьян.
Мне плохо, я почти уехал с Вами,
Но вы были лишь маскою на даме,
С желанием заветным — подчинить.
Мой эр… ругаясь, зажигая свечи,
Про выходцев, закат и этот вечер
Могли бы вы все сразу объяснить?
10.
Могли бы вы все сразу объяснить?
О, королева, я вас упускаю,
Хоть, честно говоря, не понимаю,
Как можно не имея упустить?
Я провожаю взглядом во дворце
Лишь вашу невысокую фигурку.
Я вас сопровождаю на прогулку,
И слушаю рассказы об отце.
О вас — всегда, и в яви, и во сне.
И в каждой ночи, вечере и дне,
В словах шального пьяного угара.
Я помню лишь о вас одной. Всегда.
Я вас люблю…И в том моя беда:
Оруженосец — вам совсем не пара.
11.
Оруженосец — вам совсем не пара.
Я знаю, я смирился с правотой.
Я навсегда останусь холостой,
Ведь сердце слишком спалено пожаром.
Пожаром чувств, желаний и страстей.
Но я еще могу гулять под руку,
Могу развеять как-то вашу скуку.
Счастливейший из множества людей.
Могу вас видеть каждый день — довольно
Для счастья и такого. Только больно,
Когда тянусь за вашею рукой.
Во сне мои сбываются надежды,
Но просыпаюсь почему-то прежде…
Но вы смеетесь, не даря покой.
12.
Но вы смеетесь, не даря покой
Ни сердцу моему, ни размышленьям.
И пролетают милые мгновенья,
Когда я с вами — бурною рекой.
Без вас они растянутся на годы,
Без ваших милых бирюзовых глаз.
Когда вдали — я помню ваш наказ,
Сражаясь ради дорогой свободы.
Вы не волнуйтесь, это по плечу…
От вас свободным быть я не хочу,
Как будто это морок колдовской.
Милее мне мучительный ваш плен,
Отдам вам все до капли…А взамен
Прижмусь к колену вашему щекой.
13.
Прижмусь к колену вашему щекой,
И ваша ручка в кружевной перчатке
По волосам погладит. Без оглядки
Я дух свой отпускаю бунтовской.
Да, я бунтарь. Такая уж порода.
К тому же воспитание семьи.
Не знаю, где же качества мои,
А где — черты фамилии и рода.
Мне не помогут ни сестра, ни мать.
Мой враг, способен ты меня понять?
Я не желал подобного кошмара…
Я пью за вас. Всегда за вас — до дна.
И эр молчит, и просит лишь вина,
Вдохнув тихонько под напев гитары.
14.
Вздохнув тихонько под напев гитары
Я удаляюсь в комнату свою.
Увы, я не рисую, не пою,
Зато стихи писал еще унаром.
Переписав до сотни разных строк
Скриплю пером я в темноте на ощупь.
Мне признаваться несравненно проще,
Когда пишу свой первый монолог.
Но прочитав — насмешливо, нелепо
Не вижу вас, другого человека
Я между строчек наблюдаю вкратце.
Писать я до сих пор не научился.
Простите мне промашку — я влюбился.
Я был вами спасен. Что удивляться?
Пятнадцатый сонет, разорванный Окделом на части от опечаленности получившимся результатом.
Ключ.
Я был вами спасен. Что удивляться?
Жестокости любви не занимать.
Мой эр, я не хочу вас понимать,
И вовсе не желал бы в вас влюбляться.
Любовь — лишь для войны, вина и стали…
Взгляд смерти синий — кто же виноват,
Что вы ее наследуете взгляд,
И мимоходом жизнь мою вобрали.
Зачем же издеваться и манить?
Могли бы вы все сразу объяснить,
Оруженосец — вам совсем не пара.
Но вы смеетесь, не даря покой.
Прижмусь к колену вашему щекой,
Вздохнув тихонько под напев гитары.
Ричард/Катарина, АлваДик прописью. Содержание полно истинно Окделовских рифм и метафор. Все мы знаем "талант" Дика в стихосложении.
Найден на полу комнаты ухахатывающимся Рокэ.
Ричард — Катарине.1.
Я был вами спасен. Что удивляться?
Вы святы. Вы единственный мой свет.
Я заперт в душном доме. Просто нет
Того, кому могу я доверяться.
Мой враг как будто подобрал щенка:
Покормит, и подлечит, и забудет…
Он думает, что мы совсем не люди…
А Люди Чести не в чести. Пока.
Вы столь хрупки, прелестны и бледны,
Вы сделали немало для страны,
Чужая женщина и королева. Мать.
Жаль, что уже забыть я не смогу
Ваш нежный взгляд, изгибы ваших губ…
Жестокости любви не занимать.
2.
Жестокости любви не занимать.
Вы отданы за короля, но, право,
Вам в душу синеокая отрава
Пролезла. И давай ее терзать.
Не требую ответа — не допрос.
Вы, как и я, ужасно несвободны,
Мой эр бывает нежен с кем угодно,
Но не выносит пепельных волос.
Я видел ваши злые поцелуи.
Наверно, он вас любит. Я ревную.
Но он вас продолжает презирать.
Печальна участь Талигойской Розы.
Я не желаю видеть ваши слезы.
Мой эр, я не хочу вас понимать.
3.
Мой эр, я не хочу вас понимать,
Выслушивать насмешливые речи…
Разлив вино, и зажигая свечи,
Хочу забиться в угол, застонать.
О, королева, гиацинт прекрасный,
Не пошлость розы в узком корсаже.
Я помогаю, чем могу — уже.
И верю — проживаю не напрасно.
Мой эр — совсем законченный злодей,
Ношу вино, терплю его гостей.
Лишь ради вас решил во тьме остаться.
Вы столь голубоглазы и стройны…
Я знал, что вы другому отданы,
И вовсе не желал бы в вас влюбляться.
4.
И вовсе не желал бы в вас влюбляться,
И вовсе не хотел порочить вас.
Но поражен сияньем ваших глаз,
Могу лишь только пасть к ногам и сдаться.
О, не молчи, родная…Говори,
В монастыре редки чужие уши,
Пусть слабость тела закаляет душу,
Ведь ты душой прекрасна, Катари.
А во дворце опять на «Вы». На «Вы»…
Признаюсь, я боюсь чужой молвы,
Вы слишком много сплетникам отдали.
Так сбережем любовь и вашу честь.
…У монсеньора нет их. Впрочем, есть
Любовь — лишь для войны, вина и стали.
5.
Любовь — лишь для войны, вина и стали.
Для остальных — презренье, дерзкий смех.
Мне жаль вас, королева, больше всех.
Ведь вы любить — и то уже устали.
Я защищу вас — честью, жизнью, кровью.
Решение мое не изменить.
На вашей шее затянулась нить
С насмешливо-холодной алой ройей.
Вы любите врага моей семьи.
Я вас не обвиняю, Катари,
Моя любовь запретней во сто крат.
Вы любите всего лишь подлеца,
Лишившего моих сестер отца.
Взгляд смерти синий — кто же виноват.
6.
Взгляд смерти синий — кто же виноват,
Что эр всего лишь выполнял присягу,
Отец же встал под Талигойским стягом…
События не повернуть назад.
Но я свою не понимаю роль
В очередных затеях и интригах.
Я герцог Талигойи — не Талига.
И ваш король совсем не мой король.
О, как же в жизни вам не повезло.
Ведь лгать и притворяться тяжело,
Но знайте, Люди Чести говорят:
«У вас душа Октавии Святой»,
И не один поставлю золотой,
Что вы ее наследуете взгляд.
7.
Что вы ее наследуете взгляд
Я понял, лишь увидев вас едва.
Я не могу произнести слова,
Неловкостью, смятением объят.
Едва касаясь пепельных волос
Поддерживаю хрупкий локоток.
Но не сойдутся запад и восток,
И я до вас, пожалуй, не дорос.
Вы так добры ко мне — но что мне в том.
Вы видите меня моим отцом,
Но разве я совсем как он? Едва ли.
Вы то ли мне подруга, то ль сестра.
Собой очаровали пол двора
И мимоходом жизнь мою вобрали.
8.
И мимоходом жизнь мою вобрали
Ваш голос, ваше сердце, ваша честь.
Как я могу иную предпочесть,
Или причиной вашей быть печали?
Осанка горделива, голос строг,
Вы так мудры, и очень легковерны.
Я никогда не стану суеверным,
Но в эту ночь не выйду за порог.
Я вижу на закате миражи,
Мне шепчут камни, я — неправ? Скажи!
Что я могу, к несчастью, учинить?
Мой эр, пустите, я хочу уйти!
Прекрасная снаружи, на пути…
Зачем же издеваться и манить?
9.
Зачем же издеваться и манить?
Я с вами бы пошел в огонь и в воду.
Я ради вас отдал свою свободу,
И вас хочу свободой одарить!
Но ночь уходит, в голове дурман.
Да, я дурак, наивнейший влюбленный,
Вы…Нет, Она ушла, и разозленной.
Мне дали выпить…Я похоже пьян.
Мне плохо, я почти уехал с Вами,
Но вы были лишь маскою на даме,
С желанием заветным — подчинить.
Мой эр… ругаясь, зажигая свечи,
Про выходцев, закат и этот вечер
Могли бы вы все сразу объяснить?
10.
Могли бы вы все сразу объяснить?
О, королева, я вас упускаю,
Хоть, честно говоря, не понимаю,
Как можно не имея упустить?
Я провожаю взглядом во дворце
Лишь вашу невысокую фигурку.
Я вас сопровождаю на прогулку,
И слушаю рассказы об отце.
О вас — всегда, и в яви, и во сне.
И в каждой ночи, вечере и дне,
В словах шального пьяного угара.
Я помню лишь о вас одной. Всегда.
Я вас люблю…И в том моя беда:
Оруженосец — вам совсем не пара.
11.
Оруженосец — вам совсем не пара.
Я знаю, я смирился с правотой.
Я навсегда останусь холостой,
Ведь сердце слишком спалено пожаром.
Пожаром чувств, желаний и страстей.
Но я еще могу гулять под руку,
Могу развеять как-то вашу скуку.
Счастливейший из множества людей.
Могу вас видеть каждый день — довольно
Для счастья и такого. Только больно,
Когда тянусь за вашею рукой.
Во сне мои сбываются надежды,
Но просыпаюсь почему-то прежде…
Но вы смеетесь, не даря покой.
12.
Но вы смеетесь, не даря покой
Ни сердцу моему, ни размышленьям.
И пролетают милые мгновенья,
Когда я с вами — бурною рекой.
Без вас они растянутся на годы,
Без ваших милых бирюзовых глаз.
Когда вдали — я помню ваш наказ,
Сражаясь ради дорогой свободы.
Вы не волнуйтесь, это по плечу…
От вас свободным быть я не хочу,
Как будто это морок колдовской.
Милее мне мучительный ваш плен,
Отдам вам все до капли…А взамен
Прижмусь к колену вашему щекой.
13.
Прижмусь к колену вашему щекой,
И ваша ручка в кружевной перчатке
По волосам погладит. Без оглядки
Я дух свой отпускаю бунтовской.
Да, я бунтарь. Такая уж порода.
К тому же воспитание семьи.
Не знаю, где же качества мои,
А где — черты фамилии и рода.
Мне не помогут ни сестра, ни мать.
Мой враг, способен ты меня понять?
Я не желал подобного кошмара…
Я пью за вас. Всегда за вас — до дна.
И эр молчит, и просит лишь вина,
Вдохнув тихонько под напев гитары.
14.
Вздохнув тихонько под напев гитары
Я удаляюсь в комнату свою.
Увы, я не рисую, не пою,
Зато стихи писал еще унаром.
Переписав до сотни разных строк
Скриплю пером я в темноте на ощупь.
Мне признаваться несравненно проще,
Когда пишу свой первый монолог.
Но прочитав — насмешливо, нелепо
Не вижу вас, другого человека
Я между строчек наблюдаю вкратце.
Писать я до сих пор не научился.
Простите мне промашку — я влюбился.
Я был вами спасен. Что удивляться?
Пятнадцатый сонет, разорванный Окделом на части от опечаленности получившимся результатом.
Ключ.
Я был вами спасен. Что удивляться?
Жестокости любви не занимать.
Мой эр, я не хочу вас понимать,
И вовсе не желал бы в вас влюбляться.
Любовь — лишь для войны, вина и стали…
Взгляд смерти синий — кто же виноват,
Что вы ее наследуете взгляд,
И мимоходом жизнь мою вобрали.
Зачем же издеваться и манить?
Могли бы вы все сразу объяснить,
Оруженосец — вам совсем не пара.
Но вы смеетесь, не даря покой.
Прижмусь к колену вашему щекой,
Вздохнув тихонько под напев гитары.