Стук колес ужасно громкий, за окном мелькают дачи, и железная дорога заворачивает в лес. Рис считает, что по жизни он не обделен удачей, но удача не спасает от вмешательства чудес. Остановка — две минуты — и деревня за опушкой, Рис выходит, поправляя натирающий рюкзак. Вот дорога —лето, травы, слишком пусто, очень душно, и скулит в душе ребенок:
«Не ходи туда, дурак!»
Что же? Повернуть обратно? Поезд, знаете, отчалил…
А тропинка четко вьется, обрамленная травой, Рис, не обернись напрасно, не свяжи себя цепями, раз увидев, как дорога исчезает за спиной. Рис, конечно, обернулся, запаниковал, забился — (точно муха в паутине) в заклинаниях лесов.
За спиною голос мягкий, голос звонкий: «Заблудился?».
За спиною просто парень: рыж, зеленоглаз, высок.
Рис, не так ли? Ты не бойся. Да, конечно, из деревни. Бабка очень взволновалась, попросила проводить.
За спиной, взрыхляя почву, передвинулись деревья.
За спиной столпились волки, не напасть, но проследить.

Паренька зовут Брусника, лес ему роднее дома, звери любят. Вон волчонок лижет пальцы, как щенок. Он общительный, веселый, все места ему знакомы, и тропинка, подчиняясь, появляется у ног. Влет перечисляет травы, знает имя каждой птицы, Риса тащит за запястье…

Рис, тебя запутал лес. Твой Брусника знает леших, близкий друг полуденицы…
Волосы подобны солнцу в сосен золотой коре.
«Можешь из ручья напиться, вот кусты малины дикой, в этом озере русалки ночью водят хоровод». Рис кивает, очарован, связан голосом Брусники, городской упрямый мальчик тайны леса не поймет. Вот виднеется деревня, провожатый улыбнулся, чуть склонился…

…Растворился в окружающих лесах.
Рис моргает, ошарашен, точно он вот-вот проснулся, кислый вкус лесной брусники тихо тает на губах.
***
Бабка тянет чай на травах, ухмыляется щербато, паутина серебрится, Рис скрывает свой испуг.
«Повезло тебе, парнишка, лес неласков с вашим братом, мог — в болото, мог — к медведям. Добрый, знать, попался дух. Как там бишь? Брусника, верно? Ну, такой высокий, рыжий? Знаю. Нет, не из деревни, он…немножечко другой. Помогает нам нередко, как у кошки нрав бесстыжий… Что, не понял? Твой Брусника — леший, навья, дух лесной». Рис задумчиво вздыхает, прислонившись к темным бревнам.
Шепот леса не отпустит, паутину не порвать. С леса ветер, с неба солнце, с ночи тьма и с моря волны — ворожит Брусника рыжий, и не вздумав отпускать. Налетит, закружит вихрем, опьянит, позвав на волю, ночью напоет на ухо, принесет тревожный сон…

Рис на лес все чаще смотрит, странной напоен тоскою. Как-то раз, накинув куртку, из дому сбегает он.
И с собаками искали, и прочесывали чащу — нету следа, провалился, растворился средь берез. Бабка тяжело вздыхает: не вернется, видно, мальчик.
Рано утром неизвестный на крыльцо его принес.
Жив, не умер, не поранен, вроде с парнем все в порядке, лишь плечами пожимает на вопросы земляков.
Бабка хмурится: порою в лес сбегает Рис украдкой, или, сидя у колодца, песни слушает волков.

Что же было дальше с Рисом? Не просите, я не знаю. Бабка-ведьма курит трубку, выпуская сизый дым. Не вернулся парень в город, лет прошло уже немало.
Да, в лесу его видали, и Бруснику вместе с ним. Дарит ягоды и травы, отгоняет волчьи стаи…
***
Пахнет медом, пахнет липой, пахнет небом и сосной. Мой любимый, мой Брусника, дым травы, душа лесная. Я уткнусь тебе в рубаху, повторяя…

…Мой, мой, мой…