Автор: Irenei
Рейтинг: R- за нецензурную лексику.
Жанр: космоопера, мистика
Тип: преслеш, джен
Размер: миди
Саммари: Высокие тонкие башни — Иглы — Являются сердцем Мириды. Город спасется только в одном случае: если сохранить их, или…если уничтожить?
Предупреждение: в самом конце на треть странички BDSM, NC-17, но не надейтесь, у героев все равно пре-слеш))
Главы 1-2
***
Хей-Вей звездный ветер в крылья!
Ты лучший игрок на свете.
Мы сделали сказку былью,
И мы за нее в ответе.
Мы сделали все как надо,
Но стало еще больней.
С тобой я встречаюсь взглядом:
Хей-Вей!
Хей-Пей до конца всю чашу!
Врагам бы не стать друзьями,
Но ты признаешься «нашим»,
А значит, умчишься с нами!
Куда-то поманят звезды,
И смех дорогих друзей.
Противиться дальше поздно:
Хей-Пей!
Хей-Бей по тоске с размаху!
Ведь ты, как и я, Куница.
Не надо ни тьмы, ни страха,
И не в чем тебе виниться.
Достань-ка себе свободу
Из серых чужих дождей!
Гордишься ли нашим родом?
Хей-Бей!
Хей-Вей звездный ветер в крылья!
Ты лучший игрок на свете.
Мы сделали сказку былью,
И мы за нее в ответе.
Мы сделали все как надо,
Но стало еще больней.
С тобой я встречаюсь взглядом:
Хей-Вей!
Хей-Пей до конца всю чашу!
Врагам бы не стать друзьями,
Но ты признаешься «нашим»,
А значит, умчишься с нами!
Куда-то поманят звезды,
И смех дорогих друзей.
Противиться дальше поздно:
Хей-Пей!
Хей-Бей по тоске с размаху!
Ведь ты, как и я, Куница.
Не надо ни тьмы, ни страха,
И не в чем тебе виниться.
Достань-ка себе свободу
Из серых чужих дождей!
Гордишься ли нашим родом?
Хей-Бей!
Часть первая. Пришелец в Мириде.
Электронный органайзер басовито загудел, включаясь. То ли в его механические внутренности попали пыль, вода или мусор, то ли он просто решил, что четыре года эксплуатации — многовато для уважающего себя прибора, но процессор с некоторых пор издавал при включении пугающие звуки. Впрочем, тем дело и ограничивалось, поэтому поменять его на другой в службе обмена было нельзя. Вот сломается — тогда и приходите за талончиком на новый, ради бога.
Антон мельком пробежал глазами записи, вздохнул. Посмотрел на часы, достал из внутреннего кармашка таблетки в бумажном пакетике и подошел к бойлеру. Бойлер бодро плюнул струю воды в пластиковый стаканчик.
— Латынин? — Из-за хлипкого вида дверки выглянула девушка-секретарь, зафиксировала взглядом необходимый объект. — Игорь Петрович просил вас зайти.
«Конечно, просил» — подумалось Антону — «иначе с чего бы я в приемной два часа сидел». Девушка тем временем выскользнула из-за двери и тоже подбежала к бойлеру запить таблетки. Как и Антон, она принадлежала к «условно здоровым» членам общества — это значит, никаких дополнительных лекарств и процедур кроме общих ежедневных таблеток и инъекции рециклобина два раза в месяц.
Антон быстро застегнул форменную куртку работника «Игл» и прошел в кабинет, заранее сделав виноватый вид. Виноватый вид Игорю Петровичу нравился, сам Антон — не очень.
— Добрый день, Антошенька. — Ласково сказал начальник. — Что-то ты поздновато…Эх, молодежь, распустились совсем. И распорядок дня им не указ, и одежда мятая, и непричесанные ходят. А у нас, Антошенька, правительственное учреждение. Скажешь, не так?
— Так. — Уныло подтвердил Антон, опустив взгляд на ужасный клетчатый линолеум.
— И что это за вялый голос и выражение лица? Ты, Антошенька, контактируешь с клиентами, значит должен быть любезен, предупредителен и улыбчив.
«Антошенька» вежливо растянул губы в оскале номер двадцать «виноватый и энергичный». Слегка задергался глаз от напряжения, заболели щеки. Начальник удовлетворился и, порывшись на столе, отдал юноше разблокированный пропуск.
Пропуск исчез в субботу, и хватился Антон его не сразу. А когда заметил, было уже поздно. Пришлось звонить, сознаваться в проступке. Конечно же, старый пропуск заблокировали, Антон подписал кучу бумаг (потом оказалось, что среди них была и подписка на ежемесячный журнал, и еще парочка левых договоров, подсунутых тишком в рабочие) и сейчас вот получил новый. Нет уж, еще раз он не потеряет — столько мороки из-за маленького кусочка пластика.
Впрочем, это правильно. Иглы, странные на первый взгляд сооружения — высокие тонкие башни угольно-черного цвета — были сердцем Мириды, гигаполиса Вьезы.
Именно Иглы были залогом того, что в Мириде нет преступности. Вообще. По нулям. Людям, родившимся под сенью Игл, просто не могло прийти в голову красть, убивать, оскорблять — даже если бы их об этом просили…Да даже под страхом смерти! Иглы не допускали таких мыслей.
Антон был одним из немногочисленных операторов Игл — его отец и мать работали в третьей башне, и, как их сын, он сам имел право на должность. Чужие в святая святых не допускались, а то мало ли…Вдруг это шпионы-диверсанты с других планет, которые, разумеется, все преступники аж до распоследнего младенца.
Поговорив с Игорем Петровичем, Антон вышел в холл и спустился в свой кабинет. Клиентов принимать разрешалось лишь в самом низу башни-Иглы, тогда как оперировать системой — почти у самой верхушки. Под вечер Антон уставал от беготни по лестнице настолько, что едва мог думать, не то что ходить.
Растопырив ветки, в окно пыталась влезть белая сирень, обволакивая комнату легким ароматом. Служащие безжалостно подрезали ей макушку. Часы тикали натужно, вздрагивая стрелками — скоро наверняка остановятся.
Прохладным тоном поздоровавшись с охранником, Антон потер кулаком слипающиеся глаза. Приемные часы начались, но объявится кто-нибудь еще не скоро. Жаль, спать на работе запрещено внутренним уставом — иначе попросил бы охранника разбудить по приходу клиента. Антон тут же устыдился своих мыслей, недостойных примерного работника. Встал с нагоняющего сон кресла, подошел к зеркалу: Игорь Петрович ругал за внешний вид, надо бы расчесаться и поправить рубашку. Увы, в зеркале отразился цыпленок в мундире. Светло-пшеничные волосы торчали в разные стороны и не приглаживались. Форменная куртка широковата для узких плеч: поправляй, не поправляй, а будет висеть, как на вешалке. Отражение мигнуло ярко-голубыми глазами и заискивающе улыбнулось. Тьфу!
— Тоха! — Позвал охранник. — Ты новости смотрел по визору?
— Нет. — Протянул Антон чуть недовольно: уж больно фамильярное обращение. Он попытался вспомнить, как звали самого охранника. Максим? Михаил? Марат? — А что случилось-то?
— Кто-то непонятный случился: то ли пришелец, то ли еще какой бандит. Залез в дом господина коменданта и угрожал его семье, если они не отдадут все ценное. А потом как сквозь землю провалился. Гражданская дружина чешет окрестности, но пока — ничего. Через четыре часа уже на другом конце города — погромы, какие-то неприятности на телестанции. Дружина, ясное дело, туда. Но тоже никого не нашли. Свидетели бормочут невнятную чушь, те, кто участвовал в погроме, не могут ничего объяснить, только плачут, и просят, чтобы их арестовали или примерно наказали. Зачинщик среди этих достойных граждан не объявлялся.
Антон немного испугался. Какой-то инопланетянин не только сам преступник, но и превращает в преступников других. Может, у него есть волшебная подчиняющая коробочка, или он владеет гипнозом, или коварно подсыпает подавляющий разум порошок в стаканы с соком в Общественной столовой? Или это через укусы передается?
— Возмутительно. — Заявил он вслух. — В Мириде черт-те что творится.
Антон и охранник согласно покивали, обмениваясь понимающими взглядами.
Ближе к полудню произошло еще одно событие. Клиентка, жена министра финансов, вконец утомив Антона болтовней, условилась, наконец, о предоставлении ей Иглами свободных ресурсов. Молодой Оператор, проклиная свою работу, пробежался наверх по лестнице до управляющего контура. И вот там его ждал сюрприз. В его — и только его вотчине кто-то побывал. Передвинул на волосок вещи, просмотрел коды, попытался изменить конфигурацию распределения ресурсов.
Это не мог быть никто, кроме таинственного пришельца из рассказа охранника!
Антон быстро просмотрел базы данных, удостоверившись, что изменений в них нет, и побежал обратно вниз, докладывать охраннику (Марат, точно, его зовут Марат!) о преступном взломе. Возмущение распирало его изнутри.
«Что, ну что же творится в Мириде?»
Это произошло через два дня после памятного разговора.
Ночная смена — всегда ужас и головная боль. Сирень в окне кажется беспокойным белесым призраком, шуршит, машет руками-ветками. Антон не помнил, но, кажется, все же на пару минут заснул, откинув голову на спинку кресла. Вот пробуждение он, напротив, запомнил очень хорошо. Рот зажала узкая ледяная рука, кто-то просто вдавил его в кресло всем телом. Антон замычал и попытался извернуться — дохлый номер.
— Тиш-ше, тише, детка. — Некто отнял руку и отступил на шаг. — Ба, да я тебя знаю. Твоя симпатичная мордашка красовалась на моем пропуске.
До Антона дошло не сразу. Он вскочил, неверяще уставился на пришельца.
Перед ним стоял ребенок…впрочем, нет. Взрослый парень, просто очень невысокий: полтора метра в прыжке, уменьшенные пропорции тела. Гладкие черные волосы чуть ниже плеч, треугольное лицо, зеленовато-желтые глаза. Нетипичная внешность, что уж там говорить. И одежда нездешняя: расширяющиеся книзу темные складчатые штаны, куртка-рубаха с широким воротом и завязками-ремнями. Гость из космоса, иномирянин, из тех, что только и ждут удобного случая вторгнуться на заселенную людьми Вьезу. По визору показывали жизнь на других планетах — тяжелое, унылое прозябание людей, порабощенных иными расами — безнравственными, жестокими.
«Диверсия!» — испуганные мысли заметались в голове Антона — «Вторжение!». Не отрывая взгляда от мерзко ухмыляющегося незнакомца, Антон нащупал передатчик, вшитый в карман куртки, и нажал — дважды или трижды, от волнения. Передатчик молчал. Незнакомец тоже.
— Что тебе нужно? — Хрипло поинтересовался Антон, решив потянуть время. После чужого вторжения в Иглы охрана была настороже, мрачными стражами бродя по коридорам. Нужно только дождаться…ой, ноги дрожат. Иномирянин плавно шагнул к Антону, и парень нервно шарахнулся к окну. Черноволосый пришелец весело хмыкнул, но остановился, качнувшись с пятки на носок. Глаза его смотрели холодно.
— Твое имя Антон, верно?..Так вот, Тон, мне нужен человек, умеющий работать с Иглами Вьезы. Мне, увы, не дается оперирование такими структурами.
Антон пришел в настоящее бешенства от издевательств над его именем. Почему никто не может обращаться к нему нормально?
— С чего ты взял, что я буду тебе помогать? — Показательно возмутился он, медленными шажками подбираясь к столу.
— Иглы должны перестать работать. Желательно их уничтожить, конечно…
— Чтооо? — Воскликнул Антон, которого чуть не вывернуло от подобного предложения. — Да это неслыханно! Я не буду участвовать в такой мерзости! Я сейчас…я…закричу! И охранники с других этажей прибегут!
Пришелец шокировано распахнул глаза:
— Я понимаю, что разум низших существ несовершенен, но наслаждаться насилием над своей личностью? Я поражен…
— Ты мне насилием не угрожай. — Нахмурился Антон, нащупывая среди рубах ребристую пластиковую рукоять шокера, оставленного Маратом. Невысокий парень пробормотал что-то насчет скорбных разумом существ, но с места не двинулся, с любопытством поглядывая на работника Игл. — Это же ты взломал охранные системы? И преступником, проникшим в дом господина коменданта, тоже был ты?
Пришелец, на поимку которого было брошено четыре подразделения гражданской дружины, скромно пожал плечами, опустив густые ресницы, чтобы скрыть торжествующий блеск.
Резко схватив черную трубку со стола, Антон нажал на кнопку, прицелившись куда-то в область груди пришельца. Шокер срабатывать не пожелал. Пришелец, отступив на шажок назад, разлепил губы и любезно напомнил:
— Предохранитель.
— А? — Не нашел ничего умнее Антон.
— Ты не снял свой агрегат с предохранителя, детка. И знаешь, я, конечно, понимаю твое отчаянье, но застрелиться шокером…И не поможет, и больно будет…
С яростным молчанием — ругаться нехорошо — Антон развернул шокер правильной стороной, и изменил положение рычажка сбоку. Опять поднял.
— Не то. — Улыбнулся пришелец.
— Не мешай, а? — Возмутился Антон. Не так-то просто стрелять в людей — в пришельцев попроще, конечно — пусть оружие и не убивает.
— Я говорю, ты не снял предохранитель. Это мощность была. — Объяснил иномирянин вежливо и к чему-то прислушался. — Я вижу, что сегодня у нас разговора не получится. Нет, ну это какой-то мифический Кощей, нависший над Вьезой. Хотя иголку искать не надо — эти-то с любой точки города видны. Ладно, на одном фанатике свет клином не сошелся. Поищу кого сговорчивее.
И отступил в тень коридора. Антон, отмерев, выскочил следом, но увидел только спешащих с других этажей охранников: передатчик все же сработал.
В оправдания Антона мало кто поверил.
Все же, он не вляпался бы в эту историю, если бы не пристрастие к прогулкам в парке.
Мирида была «зеленым» городом. Точнее, тщательно озелененным. Растения доставлялись на Вьезу с Земли, исторической родины человечества. Многочисленные парки, сады, лужайки и клумбы облагораживали улицы и обеспечивали стабильную работу населению.
Обычно Антон брал с собой какую-нибудь книгу из Общественной Библиотеки Мириды. Если книга когда-либо выпускалась, пусть даже тиражом в сто экземпляром, то она была в библиотечном фонде…Ну, кроме запрещенных, порочных книг, заботливо отфильтрованных цензурой. Но кому они нужны, эти книги?
Весна…Чудесная пора, когда в парке можно проводить все свое свободное время. Изучать самые странные и запрятанные его уголки, бродить, пьянея от свежего воздуха. Антон остановился перед искусственным озером, круглым, словно оно было очерчено гигантским циркулем. Его любимое место находилось за этим озером — сад лилий, огороженный от посетителей металлической сетью. Пройти можно было лишь по самой кромке воды.
Радужное настроение Антона чуть уменьшилось, когда нога скользнула по водорослям и провалилась в подводную ямку. Левая брючина намокла, украсилась грязью напополам с песком и теперь неприятно шлепала по ноге. Только неприятности на этом не кончились.
Неприятность номер два Антон, вышедший на дорожку, окруженную цветами, заметил не сразу. На некоторое время он даже забыл об грязной штанине, восторженно озираясь по сторонам. Но силуэт другого человека, безжалостно нарезающего себе букет, выдернул его из размышлений.
Этот парень все так же был одет в свои широкие штаны и куртку на завязочках. Издали он был похож на крохотную фарфоровую куклу, завернутую в многослойный шелк. Почувствовав чужой взгляд, иномирянин взглянул через плечо, повернулся и склонил голову набок.
Сад лилий уже не радовал. Антон огляделся: вокруг, разумеется, никого. Посмотрел вперед: иномирянин явно узнал знакомца, и целеустремленно зашагал навстречу, ослепительно улыбаясь. Вот тогда Антон сделал то, что выглядело некрасиво и даже трусливо, но являлось единственно возможным выходом из ситуации. Он развернулся, и бросился бежать по аллее, высоко вскидывая коленки.
Сбежать не удалось. Наверное, Антону требовалось лучше тренироваться, но кто же знал… Вот теперь и приходится расплачиваться колотьем в боку и унизительным положением пленника.
Ладно, не совсем пленника. Со стороны, вроде, совсем даже и не пленника: сидят двое на беленькой резной лавочке, общаются. И то, что у одного на коленях лежит нож — да что там нож, кинжал, сантиметров на тридцать превосходит разрешенную длину — это уже частности, право.
Сегодня пришелец был не один. С ним был пушистый юркий зверек с острой мордочкой, размером с кошку. Куница, вроде бы, если Антон правильно помнил. Зверек отнесся к пленнику доброжелательно: обнюхал, облизал, вскарабкался на шею и обвис. У черноволосого парня на мгновение изменилось выражение лица, но он тут же взял себя в руки. Только взгляд, устремленный на Антона, стал уже более теплым.
— Кааакое счастливое совпадение. — Полуприкрыл глаза иномирянин, обсасывая каждое слово, как карамельку. — В таком большом городе мы пришли в одно и то же место в одно и то же время…Сама судьба сводит нас.
Что-то не нравились Антону эти восторги.
— Чего тебе нужно, пришелец?
— Как грубо! — Театрально прижал ладони к щекам парень, насмешливо-удивленно уставившись Антону в глаза. Тот отвел взгляд: мало ли, а вдруг гипноз? — Впрочем, чего ожидать от низкоразвитых существ.
— Ты не представился. — Буркнул Антон, попытавшись отодвинуться по лавочке. Увы, лавочка вскоре кончилась, а незнакомец все так же сидел рядышком.
— Виноват. — Согласился тот покладисто. — Можешь звать меня Вик. Я сиит — жаль, только наполовину. Отец был эмигрировавшим русским, мать сиитка.
— Я же говорю — пришелец. — Неприязненно поморщился Антон. Вик пожал плечами.
— Любишь цветы, ммм?
— Ну, люблю. — Антон осторожно согласился.
— Держи, дарю. — Вик сунул под нос Антону растрепанный букет золотистых лилий, который зачем-то собирал получасом ранее. — Как там говорится…Э, одари меня своею благосклонностью, прекрасный юноша, смягчи суровый взор, тарам-пам-пам, дальше не помню.
Антону стало неуютно. Букет он осторожно, точно клубок змей, положил на скамейку подальше от себя.
— Красивый город. Хотел бы я тут пожить. — Мечтательно добавил сиит.
— Да кто ж тебя пустит?
Вик укоризненно покачал головой.
— А вот люди тут неприветливые, агрессивные.
Оператору Игл невероятно сильно захотелось ударить его букетом по роже. Злило все: и мокрая штанина, и дурацкие лилии, и неприятности на работе, и собеседник… Собеседник — особенно.
В сумке запищал органайзер. Лезвие кинжала оказалось у горла, не успел Антон глазом моргнуть.
— Эт-то шшшто? — Прошипел сиит. Его кошачьи глаза дико сверкнули.
— Напоминание. — Жалобно прошептал Антон. Дико захотелось сглотнуть. — Мне таблетки пора принимать.
— У тебя что-то со здоровьем?
— Нет, это обычные…ну, обязательные. Их все пьют.
Вик от удивления опустил кинжал. Сумку Антону не дал, сам поковырялся и нашел начатую упаковку. Открыл, понюхал, лизнул.
— И вы пьете такую дрянь?
Антон растерялся. Протянул руку, чтобы забрать таблетки, но Вик перехватил ее. Его тонкие пальцы, точно отлитые из стали, прижали ладонь к скамейке. Брезгливо понюхав лекарство — для верности, что ли — он смял упаковку и бросил в пруд. Намокшая бумажка поплыла белым корабликом куда-то вдоль берега, и скрылась в зарослях кустов.
— Еще спасибо мне скажешь. — Высокомерно добавил Вик. Антон всхлипнул от обиды, неловко попытавшись ударить сиита в лицо свободной рукой.
…— Ну что, продолжаем разговор. — Дружелюбно предложил парень, удобно устроившись на животе Антона и прижимая его руки к земле.
— Почему ты такой тяжелый? — Охнул Антон, сдаваясь.
— У сиитов немножко другая анатомия. Кости прочнее, мышцы плотней. Ну, я по их меркам еще и гигант.
— Это метр пятьдесят-то?
— Метр сорок шесть. — Вздохнул с наигранной печалью новоявленный «гигант».
Антон, конечно, сам был не особо высокий, но хотелось бы ему иметь такую громадную самооценку…
— Тон, ты меня слушаешь?
— Нет. — Пискнул Антон. — И не особо-то хочется.
— Слушай, в первый раз я еще смог от тебя уйти. Сейчас точно не смогу. По какой-то неизвестной мне причине ты вдруг оказался Куницей.
— Куницей?
— Ага. — Легкомысленно кивнул пришелец. — Юношей, в котором течет кровь моего рода.
Антон дернулся, еще, но из-под Вика выбраться было нереально.
— Я к твоей семье отношения не имею.
— Конечно, не имеешь. Я сказал «Род», а не семья. Просто в твоих жилах, как и в моих, течет капля куничьей крови. Неужели ты меня не чуешь, как своего?
Сбоку подкралась куница, лизнула в щеку, ткнула носом. Ей тоже хотелось поиграть.
— Ну это же азбука отношений. — Вздохнул Вик. — Змей никогда не кусают змеи. Кошки не уживаются с Собаками. Люди одного Рода инстинктивно притягиваются друг к другу, их тотемические звери тянутся к ним. Видишь, как ты на Трансгрессию действуешь?
Пришелец подхватил куницу под передние лапы, показывая, что вот она — Трансгрессия. Ну и имечко для домашней питомицы…Хм, нет, не питомицы.
— Это же мальчик! — Удивленно воскликнул Антон. Куница сразу среагировал, изогнулся и зашипел на парня. Вик хихикнул и прижал палец к губам, придерживая зверка.
— Тсс. Не вздумай обращаться к Трансе в мужском роде, ей это не нравится. Сразу кусаться лезет. Транса хорошая девочка, ага?
Антон почувствовал, что такими темпами скоро сойдет с ума.
— Ага. — Покладисто согласился он. — Но чего ты ко мне прицепился-то?
— Понимаешь ли, у вас невозможно отыскать вменяемого оператора. Вы все какие-то фанатики. Так что придется вас переубеждать. Долго и нудно. — Ласково проговорил Вик, и вполголоса задумчиво добавил. — А я хочу быстро и весело… Ладно, ты где живешь?
Антон покорно продиктовал адрес. Вик отпустил руки и поднялся.
— Очень хорошо. Жду тебя дома, — Он каверзно улыбнулся. — Милый.
После ухода Вика Антон лежал на скамейке еще с полчаса, бездумно глядя на небо.
Игорь Петрович занимался крайне важным и ответственным делом. Заправив за ворот рубашки белоснежный накрахмаленный платок, он шумно поглощал уху из высокой тарелки. Каждый кусочек он пережевывал не менее тридцати раз, но взгляд его был устремлен в документы, слегка заляпанные бульоном.
В документах Игорь Петрович разбирался не то чтобы хорошо. Честно говоря, циферки и обозначения мало о чем ему говорили. Но перед подчиненными необходимо держать марку, чтоб работали усерднее и радостней. Вместо расшифровки таинственных пиктограмм, Игорь Петрович вслушивался в лепет подчиненных, и многозначительно добивал их туманными фразами, потрясая итогами отчета.
— Это же катастрофа! — Плакался один из сотрудников, сидя на стульчике.
— Да, набедокурили вы, Митенька. — Отечески-увещевающе согласился Игорь Петрович.
— Почему я? — Вскинулся тот.
Игорь Петрович пожевал губами.
— Оператор у нас вы, Митенька. Так достойно примите на себя ответственность за работу Игл.
— Но…но Иглы нормально функционируют…
— Конечно, — Благодушно покивал Игорь Петрович, порадовавшись про себя. — Я тут сижу не просто так, а чтобы все работало как часики.
Митенька согласно закивал.
— Можешь идти, Митенька.
— А…так что же насчет нападения на Иглы?
«Какое-такое нападение?» — Нешуточно удивился Игорь Петрович, и вперил суровый взор в подчиненного.
— Это…в докладе…ну, написано же…— Пролепетал Митенька.
— Ты меня за идиота держишь? Разумеется, я видел! Это вообще не вашего ума дела. Ваше дело — в железках ковыряться. Понял, Митенька? Шагом марш работать!
Спешащего из кабинета Митеньку сменил Антошенька, благополучно избежав захлопывающейся двери. Игорь Петрович вздохнул. Он только что узнал о каком-то возмутительном нападении, и теперь ему хотелось подумать в одиночестве. Может, даже попытаться разобраться с отчетом. Очень плохо такие вещи влияют на репутацию, очень.
Антошенька таращил свои голубые глазенки и высоким голосом вещал о страшной опасности, о том, что у него дома поселился террорист, и жалобно уточнял, что ему делать. Игорь Петрович, доедая остывшую уху, думал о нападении, и вслушиваться в Антошенькины жалобы не собирался. У него забот по горло, а подчиненные навалились, понимаете, ходят в кабинет, как на паломничество.
Подняв глаза на растрепанного (опять, да что же это!) Антошеньку, Игорь Петрович ласковым голосом послал его домой, посоветовав террориста связать и притащить в участок. Тот было отрыл рот, но увидел, что начальник занят — кушает он, значится, и побрел вон из кабинета, опустив голову. И дверью громко хлопнул.
Вот же дерзкий мальчишка!
Вик слово свое сдержал. Когда Антон прошел в квартиру, то пришелец уже поджидал его, вольготно расположившись на подоконнике и болтая ногами. Ветер мягко перебирал черные волосы. Теперь сиит был одет в синие джинсы и белую рубашку — этак старомодно, традиционно. Трансы видно не было, но вроде бы он…она шуршала чем-то в платяном шкафу.
Печально посмотрев на шокер в вытянутой руке Антона, Вик состроил грустное выражение лица.
— Я, между прочим, свое личное время на тебя трачу. Вдолбить тебе, болезному, в голову хоть какие-то умные мысли хочу. А ты шокером размахиваешь.
— Ты меня использовать хочешь. — Мрачно заметил Антон.
— А ты меня — засадить за решетку, мальчик-одуванчик.
Антон машинально пригладил волосы. Вик улыбнулся, но комментировать не стал.
— Зачем ты вообще в мою квартиру залез?
— Во первых. — Вик поднял руку и загнул один палец. — Мне надо было найти и повыбрасывать всю вашу отраву.
— Ты выбросил мои таблетки? — Возмутился Антон.
Сиит продолжил загибать пальцы, не обращая внимания на справедливое возмущение.
— Во-вторых, у вас в квартирах нет дверей. Тогда отчего бы и не зайти? И в-третьих, я не стал исключать возможность найти у тебя какую-нибудь штуку для работы с Иглами. Тогда мне бы и ты не понадобился.
«Откровенно» — кисло подумал Антон про себя. «Я пришел тебя ограбить. Лучше б многозначительно промолчал, ей-богу».
— А может и понадобился бы…Что ты скажешь, если я приглашу тебя на свидание? — Склонил голову набок Вик, любопытствующе сверкая глазами.
— Это как? В тюрьме? Я там навещать тебя не собираюсь. — Антон решительно не понимал сумасшедшего сиита.
— А у тебя других ассоциаций со словом «свидание» не возникает?
— Нет. А что, есть другие варианты? — Нахмурился юноша. — Нет, честно, не приходит в голову.
— Я даже не знаю что сказать. То ли «Ты издеваешься?», то ли «Все так ужасно?»…
Антон растерянно моргнул, Вик махнул рукой.
Типа «Ладно, замнем».
— Может, назовешь мне свою любимую кафешку? Или хотя бы ближайшую, если решить не можешь?
— Кафешку? — Заморгал Антон, незаметно для себя опуская шокер. Слово было незнакомо, хотя на задворках сознания мелькали какие-то ассоциации. — Это что?
Вик закрыл глаза ладонью, изображая на лице невыразимую скорбь, будто не представлял раньше людей, не знающих такого слова.
— Ну, кафе…это маленький ресторан. — Еще непонятнее объяснил он. — Бар…Чайная…Хоть что-нибудь у вас есть?
— Что чайное? — Запутался Антон вконец. У него возникло немаленькое подозрение, что Вик нарочно издевается над ним, то ли используя научные термины, то ли выдумывая слова. Подозрение не перерастало в уверенность только по причине явственного удивления его собеседника. У того даже волосы, кажется, дыбом встали.
— Куда приходят поесть люди, которые не могут, или не хотят обедать дома?
— Ты про Общественное Столовое Заведение? — Недоуменно почесал затылок юноша. — Тебе оно нравится, что ли? Там же присесть некуда, и еда по справкам выдается. Нет, ну ты можешь пойти, но…
Сиит вполголоса застонал, как от зубной боли, прерывая сбивчивую Антонову речь.
— Что-то мне расхотелось здесь жить. Чудовищно…нет, ну чудовищно же!
— Ты о чем?
— Неважно. — Вик отчаянно махнул рукой, и спрыгнул с подоконника. Теперь ему приходилось задирать голову, чтобы смотреть в глаза Антону, но во взгляде читалось такое высокомерие, что назвать его низеньким язык бы не повернулся. — Вы, низшие существа, за такое короткое время умудрились испоганить все, что только можно…И что нельзя, тоже извратили. Охх. Ладно, у вас, кроме Игл, какие-нибудь достопримечательности есть? Поблизости, желательно.
— Есть Музей Истории Развития Общества. Очень хороший, по отзывам критиков. — Антон до сих пор не понимал, что нужно этому двинутому преступнику. То какие-то мальчишеские выходки, то непростительное проникновение во внутренние помещения Игл…
— Музей, опять же, просвещенное и многолюдное место. Встретимся, поговорим… Завтра, в пять вечера. — Вик вопросительно поднял бровь. — И никаких отказов.
— Нет, завтра я не пойду. — «И вообще никогда не пойду, только сделок с лицом, находящимся во всеобщем розыске мне и не хватало» — У меня встреча с другом.
Сиит нахмурился, его глаза потемнели. Сложив руки на груди, он пару раз прошелся вдоль подоконника, поглядывая на Антона с неодобрением.
— Ну, отмени эту встречу. Или попроси друга с тобой пойти, он наверняка поймет.
Взглянув на часы, Вик охнул и с легкостью вскочил на карниз, двигаясь с грацией профессионального акробата. Успел еще с этаким ехидством напомнить о шокере, скрываясь за оконной рамой. Когда Антон высунулся из окна, то увидел только крохотный силуэт слева.
Юноша упал ничком на кровать, вспоминая слова сиита с недоумением. Кажется, его новый знакомый ничего не знал о жизни на Вьезе. И невероятно захотелось сходить в Музей с Виком, пообщаться просто так. «Ну да, с преступником в музей. Это тебе удачно захотелось…».
В Мириде у каждого: везунчика ли, неудачника — было право иметь друга. Чтобы никому обидно не было. Налог на дружбу — невелик и разумен, из него средства распределяются людям, работающим договорными друзьями для примерно дюжины человек. Живи да радуйся: общайся с ним по телефону, только не долго, остальные клиенты тоже хотят поболтать. Ходи с ним в выделенное тебе время на прогулки по кино да музеям, на пикники — опять же, если надолго — то за дополнительную плату. Рассказывай ему о своих проблемах и радостях — обязательно выслушает, не отмахнется: у него работа такая. Вот тебе близкий человек, выделен заботливым государством. Не то что дикие миры — у сильного, харизматичного человека друзей полно, а слабому приходится как-то в одиночку справляться.
Человеку нужен кто-то близкий. И раньше Антон всегда с нетерпением ждал встреч со своим другом. А сейчас отчего-то…Что же с ним случилось?
Часть вторая. Друг на полставки.
— Женя, добрый вечер.
— Добрый. — Согласился Евгений, профессионально изобразив радость от встречи. Клиент должен чувствовать себя комфортно.
Насколько Антон знал, Женя работал в небольшом театре, играл второстепенные роли, вроде друга главного героя, или его коня… Другом подрабатывал, обслуживая всего трех-четырех человек.
Когда Антон начал замечать наигранность? Сейчас, после разговора с террористом и преступником? Или немного раньше?
— Зайдем в аптеку? Мне нужно лекарство забрать.
Женя пожал плечами, и зашагал рядом.
В аптеке удивились, но упаковки выдали. Евгений тоже был удивлен.
— Ты что, всегда так закупаешься.
— У меня его просто дома не осталось. — Вздохнул Антон. — Все…эээ…потерялось.
Парень едва удержался, чтобы не сообщить, что все выбросил полоумный пришелец, но это прозвучит совсем фантастикой. Хотя…
Разговор с другом получился какой-то странный. Тот, услышав историю Антона в двух словах, загорелся и начал выпытывать подробности. Антон рассказал о трех встречах, о разговорах с пришельцем, о его внешности, о манере говорить, о том, что он делал, и что собирался сделать. Некоторые вопросы повторялись по нескольку раз, но Антон был не против — невозможно молчать, когда внутри просто распирает от желания выговориться. Узнав, что сейчас, возможно, Вик ждет собеседника в Музее, он взвыл от досады, и потащил Антона из кино на остановку, ловить воздушный трамвай.
— Ох, если мы не успеем, это будет обидно. Почему ты молчал?
— Я же не собирался идти туда. Он высокомерный, нахальный, и вообще пришелец. Пусть себе гуляет, а ко мне не лезет.
Женя внимательно посмотрел на друга, но смолчал.
Виктор Томиловский-Церга, он же Вик, русский по паспорту и сиит в душе, всегда ставил перед собой странные задачи. Будучи мальчиком обеспеченным, он пренебрег предложениями службы занятости, выбрав стезю космического путешественника-авантюриста. Дела, в которые он встревал, были грандиозны, скандальны и почти всегда убыточны. За все надо платить, за свободу действий в том числе. Восполнялись дыры в бюджете «благородным» разбоем (если я граблю плохих, то сам я хороший и вообще душка) и гонками на космоныряльщиках, участие в которых продолжалось еще с шестнадцати лет, с покупки «Рыбки-Птички».
— Взорвать их, и дело с концом. — Заметил Цапля, некультурно прижавшись носом с горбинкой к стеклу, чтобы лучше рассмотреть очередной экспонат Музея. Одетый в костюм из дорогой ткани, он производил впечатление молодого предпринимателя, пока не поворачивался спиной к собеседнику. Черным маркером на серебристой ткани было аккуратно выведено: «Вы — гавно, а я д’Артаньян».
Герродио, по прозвищу Цапля, испытывал какое-то почти сексуальное возбуждение, ощущая по отношению к себе искреннюю ненависть окружающих. Его репутация была безнадежна загублена, еще когда он был ребенком, и сейчас погружалась в пучину мрака с ошеломляющей скоростью. Половину историй о нем, ходивших по ЗемЗет — его родине — Цапля выдумал сам, и удивительно удачно распустил. Половину переврал, выставляя обычные, в общем-то, поступки, в дурном свете. Сейчас, вроде бы, он считался национальным злодеем. Из тех, которых прибить не за что, но всемирная общественность глубоко порицает.
В общем, свою репутацию он холил, лелеял и преумножал.
Единственный человек на ЗемЗет, нормально относящийся к Цапле, был Виктор. С его истинно сиитским высокомерием слухи были просто проигнорированы, а сам Герродио непредвзято оценен. А уж оценив, предложить дружбу и место в команде было для сиита делом времени.
— Ты сейчас шутишь — Меланхолично проговорил Виктор и взглянул на часы. — Вот же маленький паршивец.
— Тебя кинули?
— Он вежливо предупредил, что не придет. — Живо возразил Вик. — Но надежда умирает последней…
Герродио поковырял ногтем рыцарский экзоскелет, как было подписано на табличке.
— Ну а так ли он тебе нужен?
— Он Оператор. — Напомнил Виктор.
— Зачем тебе именно этот Оператор? — Терпеливо уточнил Цапля.
Вик сделал вид, что утирает слезки.
— Жалко мальчика. Вот вроде не дурак…А все равно хоть носом его в правду ткни — не увидит.
Герр перешел к следующему экспонату. Постоял, поразмышлял…
— А других людей тебе не жалко?
— Их тоже. — Согласился Вик. — Но этот молодой и симпатичный.
— Темнишь…
Виктор радостно закивал, всеми силами показывая, что да, темнит. Потом нехотя признался в своем открытии:
— Он Куница. Не знаю, почему так случилось, в нем же столько чужой крови намешано, но…Ну, ты понимаешь, сознание клинит. Свой — и точка.
— Ладно. — Нехотя произнес Цапля. — Попробуем по-твоему. Но ты мне на блюдечке поднес готовый сюжет и нового героя.
— Зачем? Он выпрыгнет в космос без скафандра…— Мрачно напророчил сиит.
Цапля обернулся. В черных глазах плескалось веселье.
— Ну как же? Все заплюют, а девушки любить будут. Красота… — Внезапно он развернулся к бродящим по залу посетителям. Люди косились на темноволосого темноглазого смуглого парня, сиит привлекал немногим меньше внимания. — Граждане! Только сегодня и только для вас! В музее проводится полноценная экскурсия! Прошу следовать за мной!
Виктор хмыкнул про себя, представив, какую экскурсию может устроить Цапля. И не стал его останавливать.
Когда Женя и Антон вбежали в Музей, зал был пуст. Через несколько залов раздавался приглушенный гул и отдельные возгласы.
— Это что там?
— Это, боюсь, твой знакомец разбуянился. — Поморщился Евгений, быстрым шагом пересекая холл.
Все люди обнаружились в зале Средневековья.
Протолкаться через толпу было почти нереально, но Антон, испуганный происходящим, как-то исхитрился…и застыл на месте.
Два человека — хотя, скорее, один человек и один беспокойный сиит — облаченные в раритетные средневековые доспехи, на которые даже дышать нельзя, бились на раритетных же мечах, бестрепетно вынутых из-под стекла. Посередине и чуть в стороне, чтобы не мешать поединку, стояла девушка, закутанная в блекло-бежевую штору, сдернутую в том же зале, на которой черным маркером было размашисто написано: «Честь Прекрасной Дамы»
Люди, кажется, возмущались обхождением с экспонатами, но жадно смотрели на представление.
Постановочно-театральный поединок закончился полной и безоговорочной победой Вика. Сиит стянул шлем, раскланялся, и поцеловал Честь Прекрасной Дамы в щеку.
— Спасибо, милая. Одеяние можешь оставить себе на память. Итак, помимо рыцарства средние века славились инквизицией, устраивавшей охоту на ведьм и колдунов. — Бесценные экспонаты, неаккуратно снимаемые «рыцарем» бряцались на пол. — К примеру…
Сиит потянулся к оставшейся шторе с явно написанным на лбу желанием устроить себе колдунский плащик.
— Вик! Не смей! — Заорал Антон, грозя кулаком.
— Например — Обрадовался пришелец — Вот этот юноша. Яркий образец юного инквизитора. Не признает еретиков, то есть тех, кто слово скажет поперек его устройства мира, и явно желает спалить меня на костре. Аж пылает желанием. Детка, ты обещал прийти в пять, а пришел на час позже!
— Будь моя воля, вообще бы не приходил. — Парировал Антон. — Меня Женя притащил.
Женя выдвинулся вперед. Он смерил невысокого парня взглядом. Сиит ответил взглядом настолько свысока, что его рост как будто бы перестал иметь какое-то значение.
В общем, ни Вик, ни Женя друг другу не понравились.
Вик протянул руку назад, и все-таки сорвал шторку с двух рывков.
— Итак, господа, кто хочет побыть инквизитором? Пожалуй, ты. — Он ткнул наугад в какого-то студента. — Держи плащ.
Взгляд его вновь упал на Евгения.
— А ты, юноша — Обратился к нему Вик приторным до зубной боли голосом. — Будешь ведьмой. Ну-ка иди сюда.
Женя неубедительно попытался увильнуть, но второй рыцарь, так и не снявший лат, пришел на помощь сииту и подтащил того к композиции «Чучело ведьмы». Примотав Евгения к столбу, Вик аккуратно надел на того блондинистый парик с двумя тощими косичками.
— Вот! — Умилился он. — Совсем другое дело. Теперь инквизитор попытается всеми способами вырвать у ведьмы признание.
Студент помялся, набычился и грозно спросил:
— Ты ведьма?
— Нет. — Раздраженно ответил Евгений. — Что это за фарс, развяжите меня!
— Прекрасно, прекрасно. Ведьма вжилась в роль, смотрите, как настоящая отнекивается. Продолжайте, юноша. — Царственно махнул рукой сиит, и, подхватив остолбеневшего от такой фантасмагории Антона, незаметно проскользнул к выходу.
— Ты что натворил?
— Ну, знаешь, мне тебя дождаться надо было. Ты же не пришел вовремя!
Антон просто ошалел от такой наглости. Это он-то, значит, во всем виноват? Ну, Вик!
— А просто походить по музею что, нельзя было? И зачем ты с Женей так?
Сиит снисходительно поглядел на юношу.
— Детка, это же свидание. На свидании положено гулять вдвоем.
Эти его намеки на тюрьму были Антону непонятны.
На воздушном трамвае было не протолкнуться: вечер, все возвращаются с работы. Антона притиснули к стеклу, Вик был зажат где-то в шаге от него. В куртке с капюшоном и широких брюках его принимали за двенадцати-тринадцатилетнего ребенка.
Остановиться решено было в читальном зале библиотеки.
— Что же мне с тобой делать? — Вздыхал Вик по пути. — Даже если я тебе все объясню, ты ж все равно не сможешь ничего понять.
— Я что, дурак, по-твоему? — Обиделся Тон.
— Нет, для существа твоего уровня развития коэффициент интеллекта у тебя нормальный. — Сделал комплимент Вик в своем духе. — Просто ваши Иглы подавляют свободу воли, позволяя размышлять лишь в жестко ограниченных рамках.
— Они не подавляют ничего!
— Что я и хотел сказать… — Кивнул Вик. Ты можешь просто предположить, что они делают это? Для чистоты эксперимента.
— Не собираюсь. — Возмутился Антон.
— Я прошу тебя просто подумать эту мысль…
— Нет.
— Вот видишь! — Развел руками сиит. — Хотя не видишь, конечно…
Библиотека располагалась в большом, украшенном лепниной трехэтажном здании, окруженная своим садом. Высокие потолки, широкие шкафы, по полу стелется запах типографской краски, сырой бумаги и плесени, хотя работники никак не могут отыскать источник.
В читальном зале шуршат страницы: пара человек вдалеке вяло листает справочник, выписывая отрывки в конспект.
Вик жадно осмотрелся вокруг, походил между стеллажей. Погрустнел еще больше.
— У вас цензура запретила все книги, кроме «Выращивания шампиньонов в домашних условиях»?
— Здесь много книг! — С жаром возразил Антон.
— Много-то много…— Тоскливо ответил Вик, поставив очередную книгу на место. — Только действительно книг — классики, легенд и мифов, фантастики, психологических романов, детективов и прочих радостей буквоежек — нету. Нет, ну я даже не знаю, что с этим делать… То есть знаю, конечно, но Иглы уничтожаться что-то не желают.
Антон лишь скривился, не желая выслушивать всякие дикости.
— Тон, а у тебя девушка есть? — Невпопад спросил сиит невинным тоном.
— У меня? — Недоверчиво переспросил Антон. Получив кивок, с негодованием заявил: — Да за кого ты нас принимаешь!! На Вьезе нет рабства!
Вик застонал, и затряс головой, зажмурившись.
— За кого я вас принимаю, говоришь? За недоразвитых психов, уничтоживших замок своей культуры, и еще фундамент подорвавших для верности.
— Если мы такие недоразвитые, что тебя аж корчит от отвращения, — Надулся Антон — То не шел бы ты лесом…
— Ты обиделся? — Удивился сиит. — Но из-за чего? Слушай, если ты стоишь на более низкой ступени развития, это не значит, что ты мне не нравишься. Нет-нет, ты очень милый.
— Я тебе кто, щеночек? — Взвыл Антон с досады.
— Человечек. — Растерянно заморгал Вик.
Евгений, раздраженный и уставший, сидел в кабинете хорошо знакомого Антону Игоря Петровича, прихлебывал чай, морщился и выкладывал то, что удалось узнать за прошедшее время.
Перед его носом маячили аляповатые кораблики — тайная страсть Игоря Петровича. Коллекция была не особо продуманной и слегка бессистемной, но любому входящему в кабинет бросалась в глаза она, а директор оставался где-то на дне воображаемого озерца. Директор пускал пузыри, приманивал доверчивых рыбок, любующихся яркими корабликами, и обрушивался на них всем весом своего положения. Кораблики же покачивались на волнах честолюбия и никакой информации о себе не несли.
Информация — хорошая вещь. Ничего не весит, не имеет ни вкуса, ни цвета, ни запаха, но зато иной раз стоит больше, чем нечто материальное. Дополнительный приработок — продажа информации заинтересованным лицам, таким как комендант Игл к примеру…
— Господин Немезов — Подытожил Евгений, закончив доклад. — На вашем месте я договорился бы с Антоном, чтобы тот притворился, что согласится на помощь этому гражданину. И устроил бы ловушку, в которую ваш подчиненный его заведет.
— Ты не на моем месте пока. — Буркнул Игорь Петрович.
— У вас есть вариант получше? — Хладнокровно уточнил Женя.
— Нет, меня все устраивает. Но про мое место забудь!
…— Но однажды Адонис не послушал Афродиту, и на охоте бросил копье в огромного вепря. Разъяренное животное бросилось на него, и изранило клыками. Афродита, увидев умирающего Адониса, смешала его кровь с божественным нектаром и получился цветок, который потом назвали в честь возлюбленного Афродиты. Остальные боги, увидев, что красавица Афродита впала в печаль, повелели Адонису каждую весну выходить к возлюбленной из царства мертвых. Потому весной все зацветает, приветствуя его, а осенью увядает, провожая обратно в земли Аида…
С горящими глазами Антон слушал легенды и мифы одного из древних государств на Земле. За свою жизнь он перечитал много книг, но эти рассказы отличались от них, как небо отличается от земли. Разумеется, цензура бы не пропустила такое: уж слишком много агрессии, крови и нетрадиционных отношений. Но душа книголюба яростно боролась с накрепко вбитыми в голову моральными принципами. Если уж не заглушала, то хотя бы не давала остановить рассказ.
— Говорят — Продолжал Вик, оседлав стопку тяжелых томиков с неясным содержанием. — Он был также возлюбленным Диониса, бога виноделия, оргий и религиозного экстаза.
— Мужчины? — Обреченно уточнил Тон.
— Ага.
— Это серьезно, что ли?
— Слушай. — Потер лоб Вик, глаза его смеялись. — Ты вот любишь книжки читать? Вот, а он любил…
Антон округлил глаза:
— Он любил заниматься…этим…с другим парнем?
Сиит пересел поудобнее. Книжная стопка опасно качнулась. Антон неодобрительно поглядел на такое отношение к ценному имуществу, но указывать постеснялся.
— Сексом? Ну, я бы удивился, если бы это было не так. — Безжалостно окончил сиит. — Но я имею в виду не только физиологию, но в основном чувства. Ну, а ты видишь в этом что-то неприличное?
— Отношения между мужчинами. — У Антона был такой вид, будто Вик нанес ему неизлечимую моральную травму.
Вик приподнял бровь.
— Это ничего. Бывает.
— Постоянные отношения? — Зачем-то уточнил Антон.
— Что? Это-то тебе чем не глянулось? У вас с этим как? — Ответил вопросом на вопрос Вик, и протестующе замахал руками на собиравшегося ответить Антона. — Нет, дай я сам догадаюсь…Может, по талончикам? Или государство назначает девиц на должность девиц?
— Ну…— Протянул Антон, чувствуя правоту собеседника хотя бы в этом вопросе. — В легендах, конечно, красивее. Но ведь тогда получается неупорядоченно, полная дикость…
— Дикость? Любить не по указанию государства, а самому — дикость? Ты хоть слышишь, что говоришь?
— Слышу! — Вступился Тон за государство. — Но если все представить по-твоему: Кого-то никто не полюбит, кого-то человек десять. Кто-то влюбится в того, кого ему любить не полагается. Кто-то в человека не того пола. Пускать все на волю случая — неразумно. Все равно, что собирательство и земледелие. Выгоднее не искать в лесу, а засеивать поле.
— Ну да. — Саркастически сказал Вик, сложив руки на груди. — Стерпится-слюбится. А Иглы проконтролируют, чтобы уж слюбилось обязательно. Нет, ну это же живое программирование! И ты, конечно, радостно мечтаешь, чтобы тебе выдали девицу по талончику, и старательно слюбили вас?
— А ты, полагаю, мечтаешь влюбиться случайно в какого-то левого психа? — Повысил голос Антон.
— Зачем мне мечтать о том, что уже произошло?
— Что? — Растерялся молодой Оператор, растеряв весь свой пыл. — И…и как?
— Боже, недогадливый какой! — Досадливо заметил Вик и дернул Антона к себе…
…— Дурак. — Буркнул Антон обиженно, недоверчиво трогая пальцем припухшие губы.
— Угуммм — Лениво протянул сиит, зажмурившись, как кот, и довольно облизывась..
— Дурак, дурак, дурак…
— Ничего, я тебя и таким люблю.
Антон набрал побольше воздуха в грудь.
— АААААААААААААААААААААААААА!
— Полегчало?
— Да, немного.
…— Иглы — это сердце Мириды. — Обреченно доказывал Антон. — Их нельзя уничтожать.
— Тогда они уничтожат вас. — Пожал плечами Вик. — Правители получили игрушку от древней расы и балуются, а человечество тем временем начинает регрессировать.
— Я не смогу чисто физически. Это преступление.
— Ты не сможешь уничтожить, но можешь объяснять мне, что делать. Научить Оперировать Иглами. А я уже сам решу, как поступить.
— Учить?! — Вскочил на ноги от избытка чувств Тон. — Да ты хоть знаешь, сколько времени это займет? И вообще, с чего ты решил…
— Объяснять будешь на ходу. — Перебил Вик. — Идем.
— Куда?
— К тебе на работу, конечно. Уже темнеет, надо торопиться.
Даже идти к Иглам в компании Вика было тяжело. Антон все надеялся или на то, что происходящее является дурным сном, или на то, что их остановят…ну хоть кто-нибудь, да остановит. Но улицы были пусты, а щипки проснуться не помогли.
— Я не хочу… — Уже в который раз жалобно проныл Тон, послушно перебирая ногами. Вик все так же терпеливо тащил несговорчивого Оператора за руку, не особо вслушиваясь в скулеж.
Иглы, черными шпилями протыкающие небо, издали выглядели зловеще. Они не были построены в Мириде — скорей, Мирида вокруг них. Люди лишь научились управлять свалившимся в руки сокровищем. Или, напротив, своими руками подожгли фитиль, и скоро грянет взрыв.
Издалека иглы смотрелись хрупко и воздушно, вблизи мощные черные основания сочились силой.
Сиит, не задерживаясь на пороге, прошел во внутренний холл. Антон, скрепя сердце, за ним. Вик незаметно пожал ему руку, крепче стиснув пальцы, огляделся.
— Лестница — там. — Указал Антон, вздохнув. — Вон мой кабинет.
— Я знаю, детка. Я сюда и раньше приходил. — Напомнил Вик. Он скорчил недовольную рожицу и все же направился к лестнице.
— Наверх нельзя подниматься посторонним.
— Да разве ж я посторонний? — Прижал свободную руку к сердцу сиит, не отпуская ладони Оператора. Со стороны они наверняка смотрелись комично: маленький человечек тащит высокого…ну, сравнительно.
«Да у этого «человечка» тягловая сила, как у трактора!» — Вспомнил Тон древнюю машину из книг по сельскому хозяйству.
Привычная уже лестница сегодня растянулась на километры. Проходя мимо третьего этажа, парень зажмурился и втянул голову в плечи, молясь, чтобы любимое начальство было занято и не высовывалось на лестничную площадку.
Пронесло. Никто не окликнул, хотя увидели бы — повязали без разговоров.
Отдавать свой пропуск чужому человеку — запрещено. Протягивая сииту кусочек пластика, Антон разве что в голос не выл. Да еще и отчего-то взбесился организм, мучая своего заблудшего хозяина приступами тошноты и боли. «Я тряпка! Ничего нормально сделать не могу!»
— С тобой все в порядке? — Присмотрелся Вик. Заметил-таки.
— Давай быстрее, или я свихнусь.
Сиит протянул руку, как будто собирался успокаивающе погладить парня по волосам, но досадливо отдернул ее, развернулся и втолкнул пропуск в щель.
Управляющий контур был небольшим по размеру. Отчего-то Виктор представлял его похожим на рубку космоныряльщика: сплошь мониторы и куча кнопочек и рычагов. Но если где Иглы и показывали свою сущность, абсолютно чуждую человечеству, так это здесь. Сплошные нити, нити, нити: как будто сиит оказался в логове безумного паука. Черные и маслянистые, серые и «лохматые», белые и резкие, они переплетались и хищно дрожали, чуя чужаков. Парочка неуверенно потянулась к Вику, около десятка целеустремленно облепили Антона.
— Кыш! Кыш, навьи твари! — Отпрянул Виктор, косясь на Антона. Тот точно и не замечал «нитки», застыв на месте, и слепо разводя руками.
— Ты не подключаешься…— Удивленно произнес он. — Это потому что ты инопланетянин?
— Это потому, — Назидательно ответил порядком испуганный Вик — Что я не хочу быть сожранным.
— Кем?
— Этими тварями пиявистыми.
Антон замотал головой.
— Тут ничего нет. Только точка выхода в виртуальное пространство.
—Ну-ну. — Скептически хмыкнул Вик. — Боюсь, тебе придется самому стопорить работу Игл.
Увидев, как Антон собирается снова заныть, сиит подошел ближе, положил руки ему на плечи.
— Тон, ну ты же чувствуешь, что я прав. Чувствуешь — я родной, роднее любого человека здесь. Давай, просто попробуй. Я — а, кыш, поганцы, я невкусный — я тебе помогу, если что.
Виктор заранее знал, что сам он ничего сделать не сможет — банально не хватало знаний. И использовать Оператора собирался с самого начала. Ну да, немного соврал, не без этого. Но теперь ему было вовсе не все равно, что конкретно этот Оператор подумает о нем.
Антону было уже совсем плохо. Может, и вправду система наказывала за сопротивление, но в этот раз бездушная машина сама себя перехитрила: когда организму настолько худо, думать не думаешь, работаешь по инерции. Вик спрашивал — Антон отвечал. Вик просил что-то сделать — он делал.
— Такой опции не существует. — Меланхолично озвучил он ответ контура.
— Ладно, а прекратить действующие программы?
— В доступе отказано.
— Не понял?
— В доступе отказано. — Повторил Антон послушно. — Могу включать программы-одиночки, для каждого конкретного человека, а глобальные не изменяются.
— Черт, но почему? Мне что, начальника вашего сюда тащить?
Антон пожал плечами.
—Да нет, он не умеет оперировать системой. Может, Иглы всегда так действовали, и это в них никто не закладывал?
Сиит дернул головой, и приказал:
— Отключайся, все уже. Будем работать иначе.
Нити лениво отлепились от Антона, и его глаза приобрели осмысленное выражение. Вик копался в небольшой сумке, выковыривая нечто объемное из подкладки.
— Этот контур, он уязвимый? — Уточнил он. — Я имею в виду, физически?
— Не знаю, возможно. А зачем тебе?
Вместо ответа сиит вытащил на свет ребристый цилиндр с кольцом. Антон такую штуку видел впервые, но рассмотреть ему не дали, выпихнув из комнаты, выскочив следом и дверку закрыв. Не собираясь останавливаться, Виктор рванул к лестнице, таща Антона на буксире.
И тут кааак тряхнет!
И кааак бумкнет!
Уже не скрываясь, Вик и Антон помчались вниз, и, кажется, кто-то даже выскакивал им навстречу…Тон практически висел на сиите, система отыгрывалась на нем за попытку восстания, сознание мутилось, мелькали какие-то лица…
Домой к Антону они добирались по подворотням.
И самое обидное — переполоху-то наделали, а вот затея окончилась провалом. Виктор злился и тер переносицу, утверждая, что почти слышит гудение мерзкой машины у себя в голове, Антон про себя облегченно вздыхал.
Впервые Антон жалел, что в квартирах не устанавливают дверей — лишь плотные занавеси в проемах. Ему бы не помешало запереться за семью засовами от Вика — чтобы только не видеть и не думать, не думать, не думать… Но нет. Сиит тенью прилепился к нему. И зверь его туда же: уселся на груди, лизнул в нос, развалился равномерно по всему туловищу…Нет, против Трансгрессии Антон ничего не имел, куница ему нравилась. Но уж не по тем причинам, что озвучивал иномирянин в парке. Просто зверюшка симпатичная.
«Вик тоже» — ехидно шепнуло подсознание. Оно и раньше-то не отличалось излишним смирением, а после знакомства с сиитом как с цепи сорвалось. Даже интонации, бывает, знакомые мелькнут.
Виктор в это время возился на кухне, абсолютно не смущаясь своим вторжением на частную территорию. «Во-первых» — заявил он безапелляционно — «не впервой, а во-вторых, ты же тоже Куница, ты бы меня бомжевать не бросил»
«Мне бы такую веру в себя» — скептически подумал Антон в очередной раз, погладив Трансу.
Он был занят важным делом: разглядывал сиита. Сиит мелодично мурлыкал под нос боевую песенку и распространял по кухне запахи картошки и жареного мяса. Кухня была тесновата, но сам Вик — миниатюрен донельзя.
Трансгрессия пихнула носом под локоть. Ее круглые черные глаза безмолвно говорили, мол, мечта, а не мужчина! Готовить умеет, сильный, красивый. Чего тебе еще надо, горе ты луковое?
— И ты туда же! — Обиженно заявил Антон и отвернулся.
— Не ругайся с Трансой! — Предостерег Вик. — Она тебе добра желает. Лучше есть иди.
Антон прочувствовал, что его интеллект сравнили с интеллектом зверушки в пользу последней. Удручает, знаете ли… В грустной рассеянности он цапнул голой рукой за сковородку, и очень нецензурно промолчал, полыхая глазами. (Иглы, они даже ругнуться лишний раз мешают).
Вик перехватил потрясаемую конечность, кинул быстрый взгляд, накрыл ожог ладонью, и Тон почувствовал легкий холодок. Выдернув с четвертой попытки кисть из захвата — скорее, сиит ее просто уже отпустил — он уставился на пальцы сам. Покраснение спало, рука была целехонька.
— Это…— Голос сорвался, пришлось повторить — Это все сииты так умеют?
— Нет, конечно…При чем здесь сииты? — Представитель упомянутой национальности невинно заморгал глазами, давая понять, что клещами из него правды не вытянешь.
Антон надулся и принялся за ужин, демонстративно игнорируя Вика. Хочет разводить таинственность — ну и пусть, Тон мешать не станет.
Игнорировать стало сложнее при отходе ко сну. То есть, когда сиит невозмутимо разделся и залез к Антону под одеяло.
— Здесь одна кровать. — Пояснил он недоумевающему парню, занимая единственную подушку, и, пока Антон в ступоре размышлял, что сказать обнаглевшему инопланетянину, мирно засопел.
Притворялся же, наверняка…Но будить его и спихивать Антон не стал, проворочавшись пол ночи под тем крошечным уголком одеяла, который ему оставил мелкий, но наглый сиит.
Когда на часах высветилось два ночи, Антон непонятно зачем тихо позвал:
— Вик…
— Что? — Моментально отозвался тот бодрым голосом. Вот же…сна ни в одном глазу!
— Что мы будем делать?…Ну, теперь.
— Что делать, что делать…Думать будем. Не надейся, детка, я не отступлюсь. И тебя отсюда вытащу, слышишь?
— Это-то тут причем? — Опешил Тон.
— При всем. — Буркнули из-под одеяла недовольным голосом.
Через некоторое время, безрезультатно попытавшись отвоевать одеяло, Антон снова подал голос:
— Ты не спишь?
Вик не спал.
— Зачем ты все время за мной шляешься. Ну, то есть…я понимаю…ну, а вначале?
— Ты Куница. — Одело шевельнулось, и из-под него показалось узкое лицо со встрепанной челкой. В темноте его выражение трудно было определить: казалось, сиит разглядывает Антона с болезненным любопытством.
— Я это уже слышал. Так зачем?
— Когда ты долго находишься в моем обществе, у тебя мозги чуточку от колдовства Игл очищаются. Голос крови, как-никак.
— С моими мозгами все в порядке. — Возмущенным шепотом возразил Оператор. Вик хмыкнул, и навис над самым Антоновым лицом. — Это с твоими…что-то не так. — Закончил Антон растерянно. Виктор был как-то слишком близко, зрачок почти затопил глаза. «Сейчас поцелует!» — с ужасом подумал парень.
— Спи! — Выдохнул Вик в самые губы, и откинулся обратно на подушку, зная, что больше его никто дергать не будет. Антон не успел даже осознать, что ему сказали, как провалился в наведенный сон.
С утра пораньше парень тоже получил свою порцию острых ощущений: тоненький и невысокий сиит нагло обхватил его во сне руками, закинул ногу на бедро и навалился на грудную клетку всем своим немаленьким весом. Сверху на его шее тощим воротником обвисла сонная Транса.
— Собственник. — Припечатал Антон, осторожно выкарабкиваясь из-под кучи. Куча согласно что-то пробормотала и просвистела.
Начинался новый рабочий день.